Нобелевской премии по экономике 2017 у нас не будет

Похоже, что за определение номинантов премии Шведского банка памяти Нобеля по экономике на будущий 2017 год можно не волноваться. Наш Столыпинский клуб сделал беспрецедентное по глубине и неоценимое по практической значимости открытие. А главное, очень свежее и оригинальное, что является непременным условием номинирования на самую престижную награду. Эксперты клуба поведали миру, что добиться повышения пенсионного обеспечения можно, повысив заработную плату трудящихся и подняв их производительность труда. 

Странно, почему никого раньше не осенила сия, в общем-то нехитрая мысль. Странно, потому что никакого открытия тут и близко нет. Если бы заработки были на достойном уровне, то годилась бы практически любая система – и солидарная (когда ныне работающие обеспечивают пенсионными выплатами пожилых), и накопительная (потому что уровень дохода за время работы позволяет делать отчисления) и индивидуальная, добровольная накопительная схема, когда каждый сам в той или иной степени заботится о годах жизни без работы.  

Эксперты Столыпинского клуба совершенно правы. Только одна загвоздка - как этого добиться? Почему до сих пор не предложено никаких рецептов, в том числе и уважаемым клубом? А если и предлагаются, то почему-то отвергаются. Практически в одно время с сообщением о политэкономическом открытии последователей П.А. Столыпина, радевшего за процветание и величие страны, на страницах печати промелькнула информация об отклонении предложения депутатов Орловской области включить Центробанк в число ответственных за экономический рост. Казалось бы, что неразумного в этом предложении? Ведомство сильное, регулирующее финансовый рынок и банковский сектор, и кому как не ему наряду с Минфином прилагать усилия для стимулирования производства. Да, в странах с прочными традициями рыночных отношений центральные банки, хоть и независимые, но действуют в унисон с правительственными программами, помогая управлять экономикой с помощью кредитно-денежных рычагов. 

У нас все не так. Наш мегарегулятор проявляет заботу только о защите и обеспечении устойчивости рубля (национальной валюты), развитии и укреплении банковской системы, стабильности национальной платежной системы, а с недавних пор и финансового рынка. Бесспорно, все вышеперечисленное должно быть стабильно и бесперебойно функционировать. Но все вышеперечисленное – суть производные от устойчивой экономики. Когда экономика здорова, тогда и национальная валюта стабильна (и на внутреннем и на внешнем рынках), и банки работают с надежными клиентами, а потому финансово благополучны, и финансовые рынки процветают. 

Наш Центробанк, ограничивая себя только денежной и банковской сферой, сильно обедняет свои функции. (Хотя с чиновничьей позиции об ином и мечтать трудно - чем меньше забот, тем легче работать, а главное, отчитываться). Более того, преследуя свои узковедомственные цели, он нередко действует в ущерб интересам экономики. За примером далеко ходить не надо. Как пишут в ремарках к пьесам в наше время. Поставив цель подавить инфляцию, Центробанк держит ключевую ставку, определяющую цену кредитам на некомфортной для бизнеса высоте. Инфляция уже практически вошла в приемлемые границы, скатившись на 5-6 процентов. Так почему надо непременно дожимать ее до 4 процентов и только после этого отважиться снижать ключевую ставку? Кто, где и когда доказал, что именно этот уровень требуется бизнесу для инвестиционного процесса и, соответственно, развития? Стоит ли ради 1-2 процентов, которые по сути ни на что не влияют, держать в ежовых рукавицах бизнесменов, да и банкиров вместе с ними, поскольку у них крайне скудные варианты для активных операций? 

Защитники «денежной» позиции Центрального банка находят разные оправдания, которые выглядят правдоподобными лишь потому, что опираются на административный ресурс или инерционность мышления. Борьба с инфляцией, кроме отдельных острых случаев, никак не может быть самоцелью. Единственная цель экономической политики – укрепление экономики, повышение ее производительности. И этой цели должны быть подчинены все управленческие мероприятия и меры. 

Договорились даже до того, что, мол, Центробанк не может одновременно отвечать за экономический рост и за инфляцию. Так вот он и не должен одновременно. Он должен вместе со всеми направлять усилия на обеспечение экономического роста. И кода он будет устойчивым, тогда и не будет причин для инфляции. Экономику часто сравнивают с медициной, а инфляция в таких аналогиях играет роль температуры. Интересно как бы отнеслись к врачу, который добился бы снижения температуры, ценой едва прощупывающегося пульса, слабого дыхания и неподвижных конечностей пациента? Было бы принято его вальяжное объяснение, что, мол, он свое дело сделал, а за сердцебиение, наполнение легких кислородом и шевеление рук и ног отвечают «профильные» специалисты? 

Похоже, с Нобелевской премией придется подождать. 

Михаил Беляев, главный экономист ИФРУ, ведущий аналитик Агентства ФинЭк