Зоны национального бедствия

Регионы с особенно низкими доходами населения и экономикой на уровне самых слабых развивающихся стран разбросаны по всей территории России. Пока это отдельные очаги рисков, которые могут лечиться.

Число жертв терроризма в 2011–2014 гг. выросло в мире в три раза (Bloomberg, 17.11.2015). Мы вступили в общество тотального надзора, где каждый – подозреваемый, которого обыскивают, считывают с экранов мониторов, следят за передвижениями, вмешиваются в частную жизнь. Это неизбежность?

Есть экстремизм сытых, бунтующих поколений (Италия, Германия 1970-х – 1980-х). Люди взрослеют, и он быстро проходит. Есть терроризм меньшинств в развитых странах (Испания (1960 – 2000-е гг., Северная Ирландия, 1970 – 1990-е гг.)? Как только полностью учитывают их интересы, он исчезает.

Но есть терроризм бедности, отчаяния, великого переселения народов. Неважно, какие идеи стали линией разлома – этнические, социальные, религиозные – но за террором стоит кипящий мир тех, кто бесчислен, молод и устрашающе беден. Их неустроенность и агрессия в 17-30 лет, когда еще нет корней, нет опыта, нет жалости, нет своих семей, но есть страсть, жестокость и внушаемость. Российский терроризм 1880 – 1910-х гг. – тоже из тех, кто еще не жил по-настоящему.

Средний возраст населения в Афганистане – 18 лет, Ираке – 22 года, Сирии – 23, Египте – 25, Иране и Ливии – 28, во многих африканских странах – от 17 до 20 лет. А в Европейском Союзе? Бельгия – 43 года, Франция – 41, Великобритания – 40 лет, Германия – 46 лет. Это два разных мира. А по состоятельности? ВВП на душу населения в странах - «горячих точках» - от 3 до 5 тыс. долл. в год, в Афганистане – 0,5–0,6 тыс. долл. (2015 г.). В Бельгии – 40 тыс. долл., Франции – 38, в Великобритании – 44, в Германии – 41 (2015). Разрыв в 10-15 раз в благополучии, доходах, доступности работы, качестве жизни. Ядерный потенциал ненависти и притяжения. Разница в безработице, образовании, просто в возможностях в жизни – в разы. В Ливии почти 50% молодежи не работает, в Египте – больше 40% (2014 г.).

Римская империя 2.0 и угроза ее краха. История с мигрантами в ЕС доказывает, что самые жестокие границы и надзор не способны устоять перед массовыми нашествиями туда, где сытно. И есть только один, по-настоящему действенный способ борьбы с террором. Это – процветающая экономика там, где люди рождаются и где им сейчас плохо. Быть развитым. Быть массово – для населения - укорененным у себя дома в состоятельность, семью, образование, высокое качество жизни. Все остальное – только способ временно сдержать терроризм.

Но есть ли горячие зоны в экономике России? Есть ли то, что угрожает – сейчас или в будущем - всплесками криминала и тем, что внутри страны начнет критически расти влияние идеологий, выплескивающихся в терроризм?

Ответ – да. Во внутренней экономике есть зоны национального бедствия. Кипит молодыми Северный Кавказ. В среднем по России доля тех, кому 15–29 лет – 20% населения, в этом регионе – от 22 до 28% (2014 г.). Но здесь же и гораздо выше безработица – от 9 до 28% (по России – 5,2%, 2014 г.). Как правило, безработица среди молодежи в 1,5–2 раза выше. Валовой региональный продукт, приходящийся на душу населения, в республиках Северного Кавказа - от 25 до 44% ВРП в среднем по России (2014 г.). И хотя, наверное, во многом спасает неформальный сектор, ВРП на Северном Кавказе, насчитывающий в долларовом измерении от 2700 до 4700 долл. на душу населения (2014 г.) – это уровень Египта, Сальвадора, Гватемалы. В 2015 г., по оценке, просадка по ВРП – еще на треть. Это значит, что спустились до Лаоса, Никарагуа, бедности.

Есть и другие зоны национального бедствия. Регионы с особенно низкими доходами населения и экономикой на уровне самых слабых развивающихся стран разбросаны по всей территории России. Их примерно 10–15. Но это земли со стареющим, убывающим, слабеющим населением. В них нет того взрыва отрицательной энергии, который приводит к терроризму по убеждениям. А что есть? Низкая продолжительность жизни и высокая преступность.

Пока это отдельные очаги рисков, которые могут лечиться. Инвестициями, подъемом хозяйства, «экономическим чудом», которое может произойти в любом регионе, если в нем – власти, подчиняющие развитию всю свою деятельность.

Но нельзя допустить ситуации, когда эти очаги вдруг начнут множиться. Ни за что и ни при каких обстоятельствах российской экономике нельзя уходить в красную зону, когда ВВП на душу населения снизится в 2,5–3 раза в сравнении с 2013 г. Кризисы такого масштаба могут приводить к социальным взрывам (Аргентина в начале 2000-х гг., Индонезия в конце 1990-х гг., Украина), к росту угрозы терроризма по любым основаниям.

Все измерения очень просты. В 2013 г. ВВП на душу населения составлял в России 14,5 тыс. долл. (выше, чем в Польше, но ниже, чем в Латвии, Литве и Прибалтике). В 2015 г. намного ниже – 8,4 тыс. долл. (МВФ, оценки даны в долларах для международных сопоставлений)). Не нужно доводить ВВП на душу населения до 4,5–5 тыс. долл. Если это случится, мы вновь окажемся в 1990-х гг. со всей их неопределенностью и социальными рисками. И снова общество начнет раскалываться на десятки групп с самой разной идеологией и болеть экстремизмом.

Но эта температура – «средняя по больнице». Для Москвы валовой региональный продукт на душу населения составлял в 2013 г. больше 30 тыс. долл. Практически Испания, «развитая страна». В 2015 г. – примерно 17–18 тыс. долл. Это уровень Чехии, спокойной, провинциальной. Это значит, что ради социального спокойствия в Москве, где все кипит, нельзя опускаться ниже 8–10 тыс. долл.

Другое дело – Петербург. Каждому, кто приезжает туда, видно, что городу очень не хватает денег. ВРП на каждого петербуржца в 2013 г. был равен 15,6 тыс. долл. Намного ниже, чем в Москве, но все-таки примерно Латвия, Литва. В 2015 г. этот показатель, который очень точно «ловит» уровень состоятельности, сытости (или наоборот) опустился, по оценке, до 8–10 тыс. долл. Тоже неплохо – так живут в Малайзии, Мексике, Турции. Но нам нужно сделать все, чтобы в Петербурге он не докатился до 5–5,5 тыс. долл. Такой резкий перепад может вызвать великое волнение в душах.

Но можно и дальше спускаться по лестнице. В Нижегородской области, славной по своей купеческой истории, ВРП на душу населения был в 2013 г. совсем невелик – 8,9 тыс. долл. Нынче ожидается 5–5,5 тыс. долл. (2015 г.). Это Перу, Колумбия. И следы этого падения уже видны. Черные разваленные старинные дома и разбитые дороги как привычная черта Нижнего Новгорода. А истина проста. Ради мира и спокойствия нельзя уходить на уровень 2,5–3 тыс. долл. Старинной Нижегородской области, равной по площади Чехии, нельзя становиться Гондурасом (2,4 тыс. долл. в 2015 г.).

Амурская область? Целостность и спокойствие России от океана до океана является основой нашего существования. ВРП на душу населения в Амурской области в 2013 г. был 6,7 тыс. долл., в Приморском крае – 7,7 тыс. долл. В 2015 г., видимо, будет 3,8–4,6 тыс. долл. А вот красная черта в будущем – 2–2,5 тыс. долл. (Конго, Папуа Новая Гвинея). Если бы она была достигнута, то это прямо бы подводило к росту социальных рисков и дискуссиям о том, кто кого в России кормит и без кого кому было бы легче и сытнее жить.

Какие лекарства? Их тысячи, и чаще всего они сводятся к тому, чтобы проверка и надзор были все изощреннее, и каждый наш чих немедленно отражался на экранах мониторов.

Экономическая цена экстремизма – жизнь в загородках, в проверках и пунктах контроля, когда очень большая часть населения, самого здорового, активного – это охранники, люди в форме. По оценке Forbes (2012), на них приходится 4% трудоспособного мужского населения. 1,7 млн охранников плюс полиция (больше 1 млн человек), и этим охранная функция не исчерпывается. На 50% - это цена нашей бедности.

Но за всеми не уследишь, и на каждое действие обязательно найдется свое противодействие. Так что спираль «нападение – запрет» может раскручиваться бесконечно, и затраты на стены и заборы, и на охранников будут расти в прогрессии.

Настоящее лекарство – другое. Самое лучшее, что мы можем сделать в России, чтобы предупредить любые угрозы – это создать очень легкую, насыщенную деньгами и инвестициями среду, чтобы дать возможность каждой семье на всей территории России стать состоятельнее. Поставить в центр экономической политики качество и продолжительность жизни (Россия – на 122 месте в мире, 2013 г.). Обратиться к энергетике каждого человека, особенно тех, кто очень молод – все настроено под тебя, делай максимум, увеличивайся свободно в домах, имуществе, в активах семьи, во всем новом, что изменяет технологии и облик мира к лучшему.

https://www.facebook.com/yakov.mirkin/posts/1741278286109951