Сергей Александрович — жертва революционеров или «охранки»?

300 лет семейство Романовых насиловало русскую историю. Позже этим занялись большевики, ну а сейчас, в эпоху «гласности и демократии» историю пишут кремлевские чиновники.

На днях Владимир Путин принял участие в церемонии открытия Креста в память о великом князе Сергее Александровиче. Там он заявил: «Правда и справедливость всегда в конечном итоге торжествуют!»

Понятно, что президент не обязан знать деталей истории, но о чем думали его советники?

Кто такой великий князь Сергей Александрович? В конце XIX — начале ХХ веков Российской империей управляли два десятка великих князей — сыновей и внуков императоров Николая I и Александра II. Так, флотом ведал великий князь Алексей Александрович; главнокомандующим армией был Николай Николаевич (Младший); артиллерией ведал Михаил Николаевич, а после его смерти — сын Сергей Михайлович; гвардией командовал Владимир Александрович; торговым «мореходством и портами» — Александр Михайлович, и т.д.

Сергею Александровичу в 1891 году досталась должность Московского генерал-губернатора, а с мая 1896 года — одновременно и командующего войсками Московского ВО.

В народе Сергей Александрович получил прозвище «Князь Ходынский». Остроумных людей тогда в России хватало, хоть их частенько отправляли в Сибирь. Вспомним писателя Амфитеатрова, введшего в обиход термин «Господа Обмановы»; великого князя Алексея Александровича, прозванного князем Цусимским, 122-мм гаубицу образца 1910 года, которую в армии именовали «образца Кшесинской» и т.д.

26 мая 1896 г. на коронации Николая II на Ходынском поле в Москве из-за воющей безграмотности властей погибло 1282 человека и свыше тысячи были ранены. За все коронационные мероприятия лично отвечал московский генерал-губернатор Сергей Александрович.

Но с него — как с гуся вода. Мало того, Сергей Александрович предложил продолжить все торжественные мероприятия, в том числе и на Ходынском поле.

Кто же стал убийцей Сергея Александровича? Им оказался 27-летний Иван Платонович Каляев, сын околоточного надзирателя, проникшейся революционными идеями еще в годы учебы в Московском университете. Короче, идеалист-революционер, но не одиночка, а лишь простой исполнитель.

На самом деле великий князь стал жертвой беспредела царских спецслужб. С 1880-х годов царская охранка все шире и шире использует метод провокаций и террора. Агенты полиции создают террористические организации и убивают царских чиновников. Жандармы создают и финансируют «революционные типографии», печатающие антиправительственные листовки.

Причем подпольные жандармские типографии были не исключением, а скорее нормой в МВД. Жандармский генерал А.В. Герасимов, руководивший охранкой с 1906 по 1908 год, писал в своих воспоминаниях: «В начале 1903 г. мне пришлось побывать в Петербурге… В этот мой приезд в очередной беседе, в которой участвовали Зубатов и Медников, последний мне сказал:

— Вы ничего не делаете там. Ни одной тайной типографии не открыли. Возьмите пример с соседней, Екатеринославской губернии: там ротмистр Кременецкий каждый год 3—4 типографии арестовывает.

Меня это заявление прямо взорвало. Для нас не было секретом, что Кременецкий сам через своих агентов устаивал эти нелегальные типографии, давая для них шрифт, деньги и прочее.

И я ответил:

— Я не арестовываю типографии потому, что у нас в Харькове их нет. А самому их ставить, как делает Кременецкий, и получать награды потом — я не намерен…»

С 1893 года в рядах социал-революционеров работает агент охранки Евно Фишелевич Азеф. Супер-агент Евно Азеф организовал Боевую организацию эсеров. Он вывел организацию из ведения ЦК партии эсеров, которой осталось только предоставлять деньги и резервистов Азефу. Под руководством Азефа были убиты два министра внутренних дел — Сипягин и Плеве.

Об эффективности работы Азефа можно судить по его жалованью в МВД: 1893 год — 50 рублей в месяц; 1899 год — 100 руб.; 1900 год — 150 руб.; 1902 год — 500 руб.; 1904 год — 1000 руб. в месяц.

Замечу, что революционные организации были столь перенасыщены агентами охранки, что иной раз они невольно мешали друг другу. Так, в 1906 г. Азеф организовал два покушения на нового московского губернатора адмирала Ф.В. Дубасова. Однако оба покушения не удались, и не в последнюю очередь из-за противодействия супер-агента Зинаиды Жученко. Так уж получилось, что оба знаменитых сексота не знали друг друга и работали вразнобой.

Охоту за Сергеем Александровичем Боевая организация эсеров начала еще в декабре 1904 года. В «охоте» участвовали десятки людей, а непосредственное управление осуществлял лично Евно Фишелевич.

4 февраля 1904 года в центре Московского кремля на Арсенальной площади в карету московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича бросили бомбу. Сергей был буквально разорван в клочья. По сему поводу в московских салонах острили, что великий князь впервые в жизни пораскинул мозгами.

Но вот в 1908 году революционер В.Л. Бурцев и бывший директор Департамента полиции А.А. Лопухин разоблачают и Азефа.

11 февраля 1909 года с большой речью в защиту Азефа Столыпин выступил в Государственной думе: «Я изучал подробно это дело [Азефа — А.Ш.], так как меня интересовало, нет ли в нем действительно улик в соучастии, в попустительстве или в небрежении органов правительства. Я этих данных, указаний и улик не нашел».

Дело в том, что министр внутренних дел, а по совместительству премьер-министр П.А. Столыпин активно использует террористов и провокаторов не только против революционеров, но и против министров-конкурентов. Так, Столыпин решил устранить бывшего министра финансов и премьер-министра Сергей Юльевич Витте. К подготовке покушения были подключены генерал Трепов, начальник Санкт-петербургского охранного отделения полковник Герасимов и др.

Непосредственно с террористами общался жандармский ротмистр Комиссаров, который ранее работал в Азефом.

За ликвидацию Витте взялся полицейский агент А.Е. Казанцев. Он подговорил убить Витте двух молодых рабочих В.Д. Федорова и А.С. Степанова, не состоявших ранее в революционных организациях. Казанцев представился рабочим в качестве эсера. Разумеется, партия эсеров ничего не знала об этой затее.

Рано утром 29 января 1907 г. Федоров и Степанов взобрались на крышу дома Витте и опустили в дымоходы две бомбы с часовым механизмом. Взрыв был намечен на 9 часов утра. Однако взрыватели не сработали, и вечером прислуга обнаружила бомбы.

По возвращении Витте из Франции в Петербург Казанцев начал готовить Федорова к новому покушению на Витте. Планировалось метнуть бомбу в автомобиль Витте по дороге в Государственный совет. Время покушения — конец мая — было выбрано не случайно. Правительство нуждалось в поводе для роспуска Второй Государственной думы. Расчет был прост — от думы предполагалось потребовать резкого осуждения теракта в частности и действий революционеров вообще. Отказ был неизбежен, за чем следовала бы реакция — роспуск думы. Но на сей раз у Федорова и его приятеля Петрова хватило ума посоветоваться с левыми депутатами думы. Те пришли в ужас, сообщили рабочим, что Казанцев провокатор, а о готовящемся покушении было сообщено в полицию и самому Витте.

27 мая 1907 г. Казанцев отправился за город начинять бомбы взрывчаткой. Пока Казанцев снаряжал первую бомбу, к нему сзади подошел Федоров и нанес несколько ударов кинжалом.

Витте обвинил в обоих покушениях на себя Столыпина. Петр Аркадьевич со свойственным ему апломбом спросил: «Сергей Юльевич, я что, идиот, или тоже участвовал в покушении на вашу жизнь?» Витте брезгливо произнес: «Избавьте меня от ответа».

В мае 1907 года Екатерина Николаевна Шорникова (агент Казанская) разогнала Вторую Государственную думу и совершила государственный переворот. Мадам внедрилась в руководство демократической парии и подменила напечатанный на машинке текст воззвания к солдатам, включив в него призыв к вооруженному восстанию. Сразу же заявилась полиция и изъяла воззвание.

3 июня 1907 года Николай II распускает Думу, а непосредственный начальник Шорниковой министр внутренних дел Столыпин громогласно проорал с трибуны Государственной думы: «Вам, господа, нужны великие потрясения, а нам — великая Россия!»

Но, как говорится, за что боролся… и напоролся на две пули из браунинга другого своего подчиненного — агента полиции Мордки Богрова.

И вот, наконец, в Кремле и у Дома правительства стоят памятники великому князю Сергею и премьер-министру Столыпину. (Увы, наши историки не в курсе, что как министр внутренних дел он имел куда больше реальной власти, нежели премьер).

Возникает естественный вопрос, кому эти памятники? России, «которую мы потеряли»? Или беспределу спецслужб, который мы еще имеем шанс получить?

 Александр Широкорад, военный историк, писатель, публицист – для Агентства СЗК