Коронавирус, нефть и риски кризиса

Экономисты говорят, что легче и продуктивнее всего предсказывать кризис. Наблюдательные ученые заметили, что они периодически происходят. А поэтому, если вовремя начинать пророчествовать, то рано или поздно попадешь в точку. Нострадамусы не перевелись и в наши дни. Чувствуют они себя не только неплохо, но и являются желанными персонами в различных телешоу и даже осмеливаются выступать в достаточно серьезных печатных СМИ. 

Сейчас можно сказать пик славы. Еще бы –к их услугам коронавирус, шоковые цены на нефть и даже Трамп. Короче, в аргументах, свидетельствующих о наступлении вселенского кризиса, более чем достаточно. Не в последних рядах и наши провидцы. Причем не только выступающие от своего имени или имени разнообразных исследовательских центров, о которых мало кто слышал, но и весьма уважаемые институты типа нашего АКРА – крупнейшего российского рейтингового (читай, исследовательско–аналитического) агентства. 

Действительно, тревога разлита на геополитическом пространстве: падают темпы роста, рушатся биржи, рвутся кооперационные трансграничные производственные цепочки, крепнет тенденция расползания по собственным национальным квартирам. Тревожно. Но для однозначных прогнозов недостаточно базовой информации. Слово не за экономистами, а за медиками. Именно они не могут определить, что же происходит с вирусом – идет ли эпидемия (или пандемия) на спад или, наоборот, захватывает мир. Китай рапортует о том, что пик пройден. А из различных уголков мира поступает информация о новых случаях заболевания. Правда, единичных, если не считать Италии, Ирана и Южной Кореи. Но там принимают противоэпидемиологические меры, которые должны остановить распространение заразы. А это значит, что есть надежда на то, что мир вернется к прежнему порядку. Кое-что, конечно, потеряет, не отнюдь не в катастрофических масштабах. 

Такова ситуация в мире. Мы привычно отличаемся. На этот раз в положительном смысле. Число заболевших просто ничтожное. В том числе, благодаря накопленному опыту борьбы с эпидемиями и своевременно предпринятым мерам. Суровым, жестким, но иными они в чрезвычайной ситуации и быть не могут. Это должно быть понятно всем, включая излишне свободолюбивых дамочек. 

Проседание мировых темпов роста, а с ними и наших внешних доходов, прежде всего от нефтегазовых продаж, неприятно, но далеко не критично. Цены упали, но можно взять объемами поставок, к тому же нефть продается, а не «раздается», что означает валютные поступления. В меньших объемах, но не нулевые. Когда они были выше, мы их все равно не использовали, а накапливали. Теперь настало время эти накопления пускать в дело на восполнение «выпадающих» доходов. Обычная хозяйственная практика. Иными словами, внутренних причин для кризиса нет. 

Нет, кроме одного. Одного, но, пожалуй, самого главного, поскольку он «чисто наш» и всегда с нами. Вследствие турбулентности на мировых рынках просел курс рубля. Тут и экономика, и эмоции и спекулятивная составляющая. Это отдельная тема. Сейчас же важно понять, что рубль не восстановится до прежних значений. Курс, несомненно, скорректируется, но рубль останется де-факто девальвированным. А это означает, что наберет темпы инфляция. Об этом говорит и теория и практика. Инфляцией, которая с высокой долей вероятности выйдет за пределы установленных значений, займется Центробанк.

Займется привычным для себя способом – повышением ключевой ставки (в лучшем случае «приостановкой» - ведомство любит эвфемизмы – снижения). На инфляцию это произведет незначительное впечатление, в отличие от народа, который столкнется с «вальсом этикеток» в гастрономах. А еще сильное впечатление будет произведено на предпринимателей, поскольку кредиты вновь подорожают, лишая бизнесменов перспектив развития и возможности вести текущие дела. 

Риск целиком и полностью наш. И у нас есть все возможности сделать так, чтобы он не реализовался. Вот эти возможности и надо, наконец, реализовать.

Михаил Беляев, кандидат экономических наук, ведущий аналитик Агентства СЗК