«Павловская реформа» - денежный переполох с серьезными последствиями

В конце января немногим более четверти века назад в СССР случилась так называемая «Павловская денежная реформа», сопровождавшаяся многочисленными слухами, вызывавшая недоумение и запомнившаяся большим переполохом. Технически народу предлагалось в трехдневный срок обменять имеющиеся на тот момент на руках купюры достоинством в 50 и 100 рублей на более мелкие номиналы в учреждениях Сберкассы (так тогда назывался Сбербанк), а в последующем привыкнуть к новому дизайну купюр, а заодно и к новым номиналам в 200, 500 и 1000 рублей. Без объяснений меняли одну тысячу рублей. Все что больше – с обоснованием легитимности «капитала» перед специальными комиссиями, созданным пот случаю на предприятиях. Результат, естественно, на усмотрение комиссий.

Молодому поколению в этом мероприятии многое непонятно. Во-первых, объявили накануне в 21.00 в новостной программе «Время», когда все торговые точки были закрыты, и реализовать избыточную массу было невозможно за исключением кое-каких мелочей типа переводов с Центрального телеграфа (для москвичей), покупки авиабилетов Москва-Владивосток или водки у нелегальных торговцев.

Не вполне вразумительной выглядела и официальная версия. То ли враги коммунизма собирались ввезти фальшивые деньги и подорвать экономику первого в мире государства рабочих и крестьян, то ли, наоборот, обуржуазившиеся пролетарии вздумали деньги за рубеж вывозить.

И, наконец, менее всего понятен для нынешней молодежи сам подход - беспардонность по отношению к своему народу самого решения и манера его анонсирования. Но таковы были времена и нравы. Тогда на это почти не обратили внимания.

Казалось бы технический момент в управлении денежной массой. И можно было бы о нем забыть. На самом деле причины были куда более глубокие. И это, действительно, была реформа, хотя и полностью провалившаяся.

А причины были фундаментальные. Модель тоталитарной экономики стала буксовать. И если в секторе машиностроения и оборонного комплекса благодаря усилиям партии (иронии никакой - там все держалось на партбилете руководителя предприятия и повышенных бюджетных расходах) отмечались успехи (и это тоже без иронии), то в сфере товаров народного потребления был практически полный ступор.

Мало того, что «легкая промышленность» выпускала неказистые товары, так еще приподнялся «железный занавес», и население познакомилось со всякими удобными и изящными штучками, выпускаемыми «загнивающим Западом». Итог закономерен – на полках магазинов обосновалась кривоватая и дубоватая обувь отечественных производителей без шансов обрести владельцев, а импортные штиблеты на черном рынке улетали по два-три номинала. Аналогично с брюками, кофточками и магнитолами. На руках близких к дефициту тружеников прилавка и общепита стали скапливаться нетрудовые доходы.

Да и честные труженики в надежде, что в любой момент могут что-нибудь «выкинуть» в официальные торговые точки, держали под подушками немалые суммы денег. Тем более, что уже были категории трудящихся с неплохими доходами – шахтеры, северяне, работники крупных аграрных хозяйств. Концентрация денег на руках узких групп создавала денежный навес, который угрожал инфляционным давлением и социальным беспокойством.

Но это мелочи. На волне дефицита в СССР сформировалась специфическая прослойка – «цеховики». В значительной части это были предприимчивые руководители предприятий, которые налаживали производство товаров повышенного спроса у себя на предприятиях. Государственных. Даже в условиях строго «фондирования» сырья (плановое распределение через систему «Госснаба») можно было проявить смекалку и выкроить что-нибудь для производства изделий, приносящих повышенную, а главное личную выгоду. Например, шьют что-нибудь «утвержденное худсоветом», но не пользующееся спросом. А местный рационализатор предлагает так экономно кроить, что хватает не только для плана, но и на внеплановые «водолазки» или «батники». А можно договориться и получать для подкладок варежек (быль!) тонкую ткань. И, естественно, пускать ее в дело. По оценкам, к 90-м годам в «цеховой» экономике работали миллионы трудящихся, и там выпускалось около трети ширпотреба!

И вот это уже серьезно. Это десятки миллиардов рублей. Настоящих, неинфляционных, угрожающих стабильности денежного оборота, а вслед за ним и всей экономике. На самом деле это было трудноопровержимое свидельство того, что в существующей экономической модели что-то неладно, что ее надо как минимум серьезно модернизировать, адаптировать к велению времени. Но, несмотря, на дискуссии и брожения в академических умах, идеологические установки оказались намного сильнее. Решили ограничиться изъятием лишних денег, в которых и видели угрозу. Надо сказать, что «цеховики» тоже по своему страдали от дефицита. Не могли купить яхты и катера (ну, если только маленькие), не могли построить дом, полностью соответствующий их представлениям о комфорте, не могли купить остров, наконец. А икры столько не съешь и коньяка не выпьешь. Ну наполнишь ведро-другое золотом, закопаешь в саду под деревом - вот и весь размах. То есть удовольствия почти никакого. Существенная часть нажитого хранилась все-таки в пачках денег, на которые и нацелились реформаторы.

Но получилось как всегда. Причем задолго до появления знаменитого афоризма. Собрать удалось всего 14 миллиардов рублей или менее 10% «таргетированной» (целевой) суммы. Экономическая выгода сомнительная. Но доверие народа к власти оказалось подорванным, да и причина, вызвавшая необходимость борьбы с денежным навесом устранена не была, что и ускорило перестройку, которую провели тоже кое-как и не в интересах народа.

Все это интересно с позиций недавней экономической истории. Но в чем же мораль и в чем же урок? А в том, что конфискационными, насильственными мерами в экономике мало чего добьешься. И в том, что если экономическая модель захлебнулась, то устраняют не ее последствия, а меняют саму модель. Несмотря ни на какие идеологические установки. Вот тогда получится не просто переполох, и не так «как всегда», а так как задумывалось.

Михаил Беляев, руководитель аналитического центра «Fundery», ведущий аналитик Агентства СЗК