Даниэль Ольбрыхский: У нас очень артистичный сосед

Знаменитый польский актер Даниэль Ольбрыхский всегда был в оппозиции к действующей власти, его связывают дружеские узы с великими русскими Барышниковым, Высоцким, Михалковым, он независим и полон творческих сил.

Беседа журналиста латвийского портала Delfi Кристины Худенко с актером прошла на рижском еврейском кладбище, где он снимался в новом фильме режиссера Сергея Ливнева "Ван Гоги". Агентство СЗК посчитало интересным предложить текст интервью своим читателям.

- Как русский язык пришел в вашу польскую жизнь?

- Все воспитанные люди хоть немножко выросли на чудесной русской литературе. Неудобно как-то не читать Толстого, Достоевского, Чехова… В молодости я зачитывался модным тогда Достоевским (я потом даже Раскольникова играл в телеспектакле), но сейчас в зрелые годы люблю возвращаться к Толстому.

- А сейчас среди польской молодежи модно читать Достоевского и Толстого?

- Сейчас у молодежи, похоже, вообще, немодно читать. Смотрю, как растет мой внук, и не замечаю, чтобы литература была для него чем-то важным. Это у меня на прикроватной тумбочке 10-20 книг всегда стоит – на любое настроение. Я их просто пожираю и больше всякого кино люблю.

И еще я всегда любил русские песни. Мелодии русского языка все мое поколение училось на Булате Окуджаве – в гимназии еще. Мы знали его песни наизусть: сидели у костров с гитарками и пели "Простите пехоте", "Солдатские сапоги"... это было элегантно! Мы росли на них и, благодаря им полюбили русский язык всей душой.

Булат знал про нашу любовь и часто приезжал в Польшу. Была его известная фраза: "Из всего социалистического лагеря Польша - самый веселый барак". Благодаря тому, что я довольно рано стал популярным актером, я имел счастье познакомиться с Булатом – нас свела Агнешка Осецка – переводчица многих его текстов. Мы очень тепло общались в узком кругу. Он прекрасный, умный, скромный и очень интересный. Он мне всегда говорил: "Даниэль, не забывай быть хоть немного самоироничным!"

- В России вы как впервые оказались?

- Моей первой поездкой за границу были Москва и Ленинград – с фильмом Анджея Вайды "Пепел". Тогда познакомился с верхушкой советского кино – Сергеем Бондарчуком и Григорием Чухраем, а в Питере попал на репетицию пьесы "Идиоты" у Георгия Товстоногова, где Кеша Смоктуновский с Евгением Лебедевым репетировали в свитерах. Мы ужинали вместе в гостинице, я хотел познакомиться со Смоктуновским поближе и спросил у швейцара: а где тут самый близкий ночной клуб? Кеша сделал страдальческое лицо, швейцар задумался и ответил: "В Варшаве!" И, подумав еще, добавил: "Нет, самый близкий все же, наверное, в Хельсинки".

- В общем, Россия была немного другой, чем сейчас.

- Так. Но люди мало изменились – у нас очень артистичный сосед. И я те годы вспоминаю с большим теплом – мою дружбу с невероятными людьми из Дома кино и Дома литераторов.

- Высоцкий и экс-рижанин Михаил Барышников в то же время появились в вашей жизни? Как вы познакомились?

- Через режиссера Романа Поланского – Миша с ним был знаком, даже дружен, кажется. Мы с ним часто пересекаемся в Париже, Нью-Йорке, Варшаве. Уже после смерти Высоцкого мы встретились с Мишей в парижском кафе – он готовился к картине "Белые ночи" (Тейлора Хэкфорда), где играл самого себя, и мы с Мариной Влади ему сказали: "Ты обязательно должен станцевать Высоцкого. И он это сделал – появилась сцена, где он танцует "Чуть помедленнее, кони!" Мы с Мариной ее авторы.

- А Высоцкий как возник в вашей жизни?

- Задолго до нашего знакомства я о нем слышал, когда его песни еще не были так популярны в Польше. Меня его песне научила супруга нашего режиссера Ежи Гофмана Валентина с Украины, но ни она мне не сказала, ни я не знал, что это Высоцкий – я всюду ее пел под гитару: "В тот вечер я не пил, не пел. Я на нее вовсю глядел…"

А познакомились мы с Володей очень смешно. Во время кинофестиваля в гостинице "Россия" ко мне был приставлен "переводчик" - поскольку, никакого перевода с русского мне не требовалось, было сразу ясно, кто он – младший лейтенант КГБ. И вот сидим мы с рюмочками, пьем на полуэтаже, и тут он застыл в изумлении: смотри, кто из лифта выходит! Это – Владимир Высоцкий. Оборачиваюсь – идет невысокий молодой человек в джинсах. Он улыбнулся – было видно, что он тоже знает, кто я. И мы разошлись.

Вернулись мы с "переводчиком" в бар. Он наливает по рюмке себе и мне. И он говорит: "То, что я тебе сказал, что он актер, пот и наша легенда – это все правда, но самое важное…" Тут лейтенант осмотрелся по сторонам, проверил под барной стойкой, отключил что-то у себя в пиджаке и продолжил фразу: "…он ..бет Марину Влади!" До сих пор, когда мы с Мариной встречаем незнакомых с этой историей людей, она просит: "Даниэльчик, расскажи им, как ты познакомился с Володькой!"

- Вы общаетесь до сих пор?

- Конечно, это ж сестренка моя! А с Володей у нас была такая глубокая дружба, что он называл меня своим братом. Как и я, он сильно не любил самолеты, потому в Париж к Марине ехал всегда через Варшаву и останавливался у меня. А когда за два года до его смерти я переехал в Париж, мы встречались и общались там.

- На похоронах вы не были?

- Не был, я тогда снимался в фильме Клода Лелюша. На девятый день мы с Мишей Шемякиным устроили поминки в мишиной парижской квартире. А на 40 дней я обещал Марине прилететь в Москву, и клятву сдержал. Хотя в Польше в то время была очень накаленная ситуация – наш август, на котором я с Лехом Валенсой стоял. Получить паспорт и приехать в Москву было нелегко. В их крохотной квартирке на Малой Грузинской собралась вся интеллектуальная Москва. А вокруг Ваганьковского кладбища стояли огромные костры, в которые молодежь бросала разбитые гитары.

Я об этом стихотворение написал, которое есть в моей книжице воспоминаний "Поминки по Высоцкому". Ее перевели и на русский. Одну такую книгу я даже подарил Путину, когда десять лет назад он пригласил к себе на ланч на Рублевке членов жюри Московского кинофестиваля и меня.

- Еще один ваш яркий и очень многогранный друг – Никита Михалков.

- Мы с моим другом Никиткой - ровесники, он младше меня на несколько месяцев. И ощущение такое, что знакомы с детства. На самом деле, встретились мы в 1971 году - я получил приз на Московском кинофестивале за лучшую мужскую роль в картине Анджея Вайды "Березняк". Нам тогда было по 20. То, что Никита большой режиссер, я понял сразу, как увидел его дипломный фильм "Спокойный день в конце войны". Хотел с ним работать. И вот он позвал меня в свой "Сибирский цирюльник". У меня было 30 съемочных дней, а у великого английского актера Ричарда Харриса - 33. Никита наснимал материала на семь часов экранного времени, я ему говорил: "Ты с ума сошел – сериал, что ли, снимаешь!" А он взял потом и порезал меня. Я там только мелькаю. Никита сказал, что он позже смонтирует сериал, где я буду во всей красе, но что-то я не видел никакого сериала…

- За годы вашего знакомства Никита для вас сильно изменился? Ваша дружба сохранилась?

- Ее испортить трудно – все же Никита очаровательный и невероятно талантливый человек. Мы редко сейчас общаемся. И это неплохо, иначе бы сильно спорили, наверное. Он и с братом любит поспорить. Андрон, когда ставил своего "Короля Лир" в Варшаве, рассказывал, что когда они с супругами поехали кататься на лыжах, то ни одного ужина мирно не заканчивалось.

- А теперь у вас еще и политические разногласия с Михалковым?

- Да, говорят, что он слишком в политику пошел.

- "Говорят" – не то слово! Вы же ему письмо написали, с просьбой походатайствовать перед Путиным насчет освобождения режиссера Олега Сенцова.

- Я ему написал, что, по моим сведениям, Путину достаточно лишь пальцами щелкнуть, чтобы человека освободили. А Никита с Путиным всегда был близок. И в его ответе был весь Никита последнего времени. Он сказал: дорогой Даниэль, мы не настолько византийская страна, чтобы президент мог что-то диктовать свободному суду. Если режиссер невиновен, он не будет в тюрьме, наверное. Думаю, что Никита считает: у России должен быть царь. Хороший и умный.

Но даже если предположить так, то чем режиссер может быть опасен для России? Он что, бандит, убил кого-то? Даже в царские времена не было таких политических преступников. Мир смотрит на Россию, как на страну монстров каких-то… Надеюсь, что рано или поздно, если народ не согласен с таким – он выберет другую власть. А если народ считает, что власть может делать, что хочет, то он сам и заслуживает такую власть – сам виноват.

Лично я люблю вмешиваться в политику. В отличие от Никитки, я почти всегда выступаю против действующей власти, чтобы ей спокойно не сиделось. Уверяю вас, в каждой стране – есть за что.

- И вам это сходило с рук?

- Ну уж нет. Я был даже запрещен. В советское время я был активным членом "Солидарности", в самом ее эпицентре — в Гданьске, подписывал письма против власти. Мы дружили с Лехом Валенсой, когда еще он был рабочим в Гданьске и никто подумать не мог, знал, что он станет президентом. В 80-х в Польше для меня не было работы. По телевидению меня не показывали. Мои зарубежные фильмы — "Жестяной барабан" и "Диагональ слона" — получали "Оскаров", а на родине об этом не написали ни слова. Только когда Элем Климов (тогда время председатель Союза кинематографистов СССР) позвал меня на Московский кинофестиваль, в Польше для меня все запреты кончились в 1989 году. А до этого что же… Я был правой рукой главного врага коммунистов Валенсы.

- Когда советский строй закончился, и в Польше к русским относились не очень – как это отразилось на вас, русофиле?

- Никак. Думаю, старая система должна была рухнуть намного раньше – это же ужас просто, что навыдумывал Карл Маркс и развили Ленин, Сталин, Хрущев и наши политики-покойники!

- Ну вот, а гостивший недавно в Риге Далай-лама сообщил, что он – убежденный марксист!

- Дурак, значит. Гениально про всю эту задумку Маркса высказался президент Линкольн в Конгрессе США – он сказал: "Господа, конгрессмены! Иногда и нам надо посмотреть на то, что в Европе происходит. Недавно прислали мне книжку – не то Карла, не то Чарли Маркса. О-очень интересно – вот послушайте, только не смейтесь: чтобы бедным стало лучше, надо грабить, а иногда даже убивать богатых… Но кто из бедных будет работать, если богатых не будет? Это же парадокс! Не смейтесь, но в Европе такой идиотизм в книжках пишут… О, тут еще написано о том, что это политика любви между людьми и народами. Ничего у них из того не выйдет – слишком дурно написано". Но вышло, и вышло на десятки лет.

А потом одно зло ушло – так другое постучалось в двери. И у нас, и у вас. Уверен, что были бы живы Володя и Окуджава, они бы спели про это свои крепкие песни.

- Про то, что происходит в России, мы неплохо информированы. А что у вас там случилось? Вы снова против власти?

- Я резкий противник партии, которая сейчас руководит страной, и ее лидера Ярослава Качиньского.

- И что вам не нравится?

- Это демократически избранный ужас. Надеюсь, что его также демократично можно будет и убрать со временем. Главное, чтобы поляки не проспали следующие выборы – три года назад половина не пришла. В итоге сегодня правит партия, чья политика основана на ненависти к людям, которые думают иначе, чем они. Они яростно настроены против интеллигенции, глубоко националистичны и шовинистичны, сеют ярый антисемитизм, пропагандируемым с радио "Мария" - мы подозреваем, что им руководит бывший агент КГБ, который пустил корни в Польше. И на уровне Европы они показывают свою дурость: 27 стран голосовало за то, чтобы наш бывший премьер Польши Дональд Туск продолжал свою миссию, как президент Европейского Совета. Против – только делегат из Польши, который из партии Качиньского. Не дай бог, кто-то прыгнет выше него.

- Раз такое руководство вы себе выбрали демократическим путем – значит, такие идеи востребованы. Как и в США востребован Трамп…

- Черт его знает! Это какая-то дурость польских избирателей. А теперь многие говорят: если бы я знал, никогда бы так не голосовал. А что тут не знать?

- Почему, прожив в Париже 10 лет и став звездой мирового масштаба, вы все же предпочитаете жить в Польше?

- Мне так удобнее – тут работать и жить. Это моя страна, даже если что-то тут не так. Это даже лучше – есть с чем поспорить. Тут же не диктатура генерала Ярузельского, который, как я позже узнал, меня очень уважал. И я его тоже.

 

Агентство СЗК