«Догнать и перегнать». 65 лет на старте

Конечно, 65 лет со дня объявления Никитой Сергеевичем Хрущевым старта погони за США (22 мая 1957 года) по производству мяса и молока на громкий юбилей не тянет ни по каким параметрам, но как повод порассуждать об экономических инициативах Первого секретаря ЦК КПСС вполне годится. 

Период правления Никиты Сергеевича в памяти народа сохранился не как самый удачный – было немало сумбура в решениях, громогласного объявления целей, которые с самого начала казались несбыточными, что и подтвердило время. И все-таки…Не претендуя на полномасштабный анализ периода, коснемся наиболее резонансных эпизодов. 

Первой на ум приходит, естественно, программа построения коммунизма, принятая на XXII съезде КПСС. То есть бесклассового общества, основанного на высокопроизводительной материально-технической базе, которая позволяет реализовать лозунг «от каждого по способностям - каждому по потребностям». Помимо социально-экономических задач требовалось сформировать «человека будущего», обладающего соответствующей психологией и морально-этическими принципами. Задача столь же важная сколь и сложная. Но это тема отдельного и непростого обсуждения, хотя нельзя не  отметить, что именно на этом направлении добились немалых успехов. 

Но вернемся к производству. Несомненно, сам Никита Сергеевич был убежден в реалистичности поставленных целей. Он исходил из простого и очевидного для него предположения: если в довоенный период страна развивалась темпами 15-20 % в год, сумела восстановиться в кратчайшие сроки в послевоенный период, то и в дальнейшем развитие пойдет не меньшими, а то и более высокими темпами. В науке этот метод прогнозирования называется экстраполяцией. Он вполне доброкачественный. Но только в том случае, если неизменными остаются факторы, формирующие тенденцию. А вот этого «прогнозист» и не учел. Ближе к 60-м годам экономика (не только наша, но и во всех индустриальных странах) уже не могла развиваться экстенсивными, мобилизационными методами, к которым привык партийный лидер. 

Наступающий научно-технический прогресс, изменившийся в мирное время спрос на конечную продукцию, потребовал от промышленности гибкости, разнообразия выпускаемой продукции, повышенного качества изделий и многое другое, с чем плановая экономика, ориентированная на крупносерийное производство, справиться уже не могла. Принципиально не могла. Требовались реформы. Никита Сергеевич это требование уловил. Но к решению подошел по-своему. Он как партийный лидер, привыкший отдавать приказы, которые должны были беспрекословно выполняться, полагал, что такой метод руководства годится и для экономки. 

Первым делом он резонно взялся за сельское хозяйство - ведь надо было и страну продовольствием обеспечить и жизнь на селе сделать более комфортной, облегчить нелегкий труд крестьян. Были ли позитивные решения? Были. Натуральный налог был заменен денежным и к тому же сниженным, мелкие колхозы объединены в крупные хозяйства, предприятиям было разрешено осваивать непригодные для крупного сельского хозяйства земли, раздавая их в виде участков по 10 соток под садово-огородные товарищества, введены пенсии колхозникам, о чем они и мечтать не могли… 

Но были и промахи. Причем стратегического масштаба, которые практически перечеркивали «тактические» позитивные новшества. Понимая, что необходимо увеличить валовый сбор зерна сановный аграрий напрочь отмел расчеты экспертов, обосновывавшие целесообразность повышения урожайности зерновых (в то время она была на уровне 10 центнеров с гектара). Заклеймив ученых, как вредителей, первый секретарь выдвинул более доступную пониманию идею по освоению целинных и залежных земель. Распахать предполагалось до 28-30 миллионов гектаров, урожай с которых должен был закрыть наши потребности. Но мизерная урожайность и последующая эрозия почвы эти надежды обрушили. В последующем, правда, была выдвинута гипотеза, что это была операция прикрытия для обеспечения секретности строительства космодрома. Вполне возможно. Но сельскохозяйственный вопрос-то решен не был. 

Тогда было принято еще одно решение. Поскольку до коммунизма (с отменой денег) оставалась еще пара десятилетий, то товарно-денежные отношения продолжали существовать. А в этих условиях колхозы демонстрировали беспросветную убыточность. Решение пришло быстро, и, естественно, радикальное. В одночасье летом 1962 года были на 30 % повышены закупочные (и, соответственно, розничные) цены на все без исключения мясо-молочные продукты - мясо, колбасы, сыры, масло, молоко. Как водится, мера была объявлена «временной», которая будет отменена, как только колхозы вследствие повышенных цен войдут в зону прибыльности. Цены может быть бы и снизились, но помешала перестройка с новыми планами. 

Интуитивно секретарь-премьер чувствовал, что есть какие-то экономические механизмы, наработанные хозяйственные связи, поэтому в конце концов решил сделать ставку на них. Поэтому в 1957 году развернул радикальную реформу управления экономикой на основе децентрализации. Страна была разделена на крупные экономические районы, объединявшие несколько областей, во главе которых были поставлены Советы народного хозяйства (Совнархозы). Логика рисовала картины восстановления внутрирегиональных деловых связей (в отдельных случаях еще с дореволюционных времен), более рационального распределения ресурсов, более чуткой реакции нового органа управления на потребности региона и его специфику. На практике же утратилось «сквозное» управление отраслями общесоюзного значения типа металлургии, электроснабжения, что мешало работе Госплана, на котором базировалась вся экономика. Поэтому в 1965 году уже другие руководители вернулись к отраслевому (министерскому) принципу управления. 

Надо отдать должное Никите Сергеевичу, что он совершенно очевидно хотел «как лучше». Но получалось «как всегда» в немалой степени потому, что он обращал внимание только на поверхностные, видимые факторы. Например, приехав из Америки и насмотревшись там на упитанных бычков, решил, что все дело в кукурузе, а магазины и предприятия общественного питания там без очередей, поскольку организованы по принципу самообслуживания. О том, что стадо должно быть укомплектовано породистым скотом, а в магазины надо поставлять продукцию в должном ассортименте и объемах в расчет не принималось. (Единственное направление, где он преуспел – это жилищное строительство индустриальными методами). 

Также он верил, что народ можно осчастливить приказными методами. Коммунизм предполагал наличие бесклассового общества. У нас же класса было два – рабочие и крестьяне, поэтому требовалось «стереть грань между городом и деревней». Была, правда, интеллигенция, но она именовалась «прослойкой», и вопрос с ней должен был решиться сам собой по мере движения к сияющим вершинам. Во исполнение этой социальной задачи на определенном этапе началось ограничение подсобных и приусадебных хозяйств. Но классово недозревшие крестьяне  не поняли, что это сделано для того, чтобы после колхозно-совхозной смены не убиваться на своем участке, а пойти в магазин и купить все, что надо (если, конечно, был завоз) и с утра полными нерастраченных сил выйти на поля и фермы. 

Мешало и то, что никакой прогресс не мыслился без чуткого руководства партии. На заседании Президиума ЦК КПСС 20 сентября 1962 года, Никита Сергеевич выдвинул идею о том, что помочь сельскому хозяйству может только создание специальных партийных органов от обкомов до первичных парторганизаций. Он так и сказал: «…мы будем иметь два областных комитета, один областной комитет, который будет заниматься парторганизациями, которые работают в промышленности, а другой в сельском хозяйстве. Разграничение будет хорошее. Сил у нас достаточно». Тезис, озвученный лидером партии не оспаривается, а воплощается в жизнь с энтузиазмом и энергией. Но в данном случае непреодолимым препятствием к счастью возник вопрос с разделением функции руководства милицией, прокуратурой и другими ведомствами. А это ведь не наука, которую можно проигнорировать. Тут организации посерьезнее. 

И как ни вспомнить искусствоведческую речь на выставке в московском манеже, где Никита Сергеевич разгромил малопонятных простому зрителю художников, а заодно и подвернувшихся под руку поэтов и писателей. Это яркое и характерное для того стиля руководства событие даже вошло в фольклор под названием «Ухрущение строптивых». С явным намеком на то, что с искусством силовыми и волюнтаристскими методами нельзя. Как, кстати, и с экономикой.

Михаил Беляев, кандидат экономических наук, ведущий аналитик Агентства СЗК