Михаил Кац: Союз правой руки с левой

Процесс – всё, результат – ничто. Примерно так выглядит ситуация, сложившаяся вокруг приватизации «Башнефти». Дело в том, что, наряду с крупными зарубежными нефтегигантами, среди которых Total, Sinopec, Shell, BP, Statoil, Eni и другие, предложение приобрести 50,1% акций «Башнефти» получила российская «Роснефть».

Считается, что главным претендентом на акции госкомпании является «Лукойл», но, по сообщению пресс-секретаря компании Виталия Матушкина, в официальном порядке такого предложения пока не поступало.

Еще в феврале вице-президент «Роснефти» Михаил Леонтьев называл абсурдным предположение о приобретении одной госкомпании другой госкомпанией. И вот в июле тот же Леонтьев информирует: «Мы изучаем состояние актива и решим, будем ли принимать участие в приватизации, когда получим более четкие условия продажи пакета акций и изучим финансовое состояние актива».

В том же феврале министр экономического развития Алексей Улюкаев популярно объяснил общественности, что принесет стране намеченная на текущий год приватизация госкомпаний: «Если исходить из нынешнего состояния рынка, то мы рассчитываем на сумму примерно 800 млрд руб., может быть, немножко больше, это на те примерно 6 крупных активов, которые мы будем предлагать». Средства, подчеркнул министр, пойдут на покрытие дефицита бюджета. «Это примерно 1%, может быть, даже немножко больше от ВВП», – уточнил он.

Но если речь идет о пополнении казны за счет продажи госактивов, то как, скажите на милость, деньги «Роснефти», уплаченные за «Башнефть», увеличат госбюджет? Ведь это то же самое, что перекладывать из одного кармана в другой.

К тому же, маловероятно, что «Роснефть» интересует весь ресурс «Башнефти», скорее всего привлекает ее только добыча., а все остальное – баласт. Возможно, именно поэтому среди пожелавших участвовать в покупке госактива неожиданно оказался экс-глава «Роснефти» Эдуард Худайнатов со своей компанией: в случае успеха он может поделиться с бывшим патроном лакомым кусочком.

Как бы там ни было, но государственный интерес, о котором было заявлено на высшем уровне, в этих комбинациях просматривается довольно слабо, даже при условии, что оставшийся после «Роснефти» пакет раскупят (за бесценок при нынешнем состоянии курса рубля) независимые инвесторы, – прибыток казне составит ровно половину от заявленной суммы.

Даже если в конечном итоге «Роснефть» откажется от участия в покупке «Башнефти», останется глубокое недоумение по поводу тех задач, которые правительство РФ преследует, упорно продавливая приватизацию госактивов. 

Скорее всего происходит ровно то, о чем неоднократно заявляли в либеральном блоке нашего правительства, в том числе устами вице-премьера Аркадия Дворковича, который еще в начале 2013 года выражал надежду, что на предстоящем Всемирном экономическом форуме в Давосе члены российского руководства смогут "показать коллегам, что Россия движется в правильном направлении", что власти РФ смогут "выполнить планы приватизации".

Одна из мантр экономического либерализма гласит: частник всегда управляет лучше, чем государство. Вероятно, это тот самый случай, когда идеологическая установка, возведенная в абсолют, подминает под себя здравый смысл и влияет на решения, невзирая на их последствия.

Уместно также вспомнить, что вдохновителем неоприватизации в свое время выступил никто иной, как тогдашний министр финансов, а ныне зампред Экономического совета при Президенте РФ Алексей Кудрин.

Как говорится, комментарии излишни.

P.S. Немного обнадеживают слова первого вице-премьера Игоря Шувалова, сказанные им на прошлой неделе: «Будем затем принимать решение, публично объяснять, если мы пойдем через размещение этих акций в пользу стратегического инвестора, почему мы выбрали именно такого».

Единственным условием «большой приватизации», по его словам, является то, что «ни в коем случае нельзя эту приватизацию делать на заемные средства из банков с государственным участием».

Из банков – нельзя, а из госкомпаний – можно?

Михаил Кац, Агентство ФинЭк