Польскому Ваське пора устраивать великий пост
- Опубликовано 05 апреля 2016
- Интервью
- Автор: Николай Ветров
Русофобия стала составляющей европейской политической теории и практики еще во времена Ивана Грозного. С той поры она развивалась, обогащалась новыми гранями и поворотами и сегодня стала одной из сущностных идей мировоззрения и мировосприятия Запада.
Но, пожалуй, больше нигде в мире русофобия так прочно не укоренилась, как в Польше, где, как иногда кажется, она уже стала важной частью польской идентичности.
Гримаса польской русофобии
С методичностью и настойчивостью отбойного молотка Польша инициирует одну русофобскую кампанию за другой. Вот на днях глава государственного Института национальной памяти Польши Лукаш Каминьский заявил, что символизировавшие «господство коммунистической системы над Польшей» советские памятники должны быть снесены и перенесены в музеи. Таких памятников и монументов в Польше около 500.
Руководитель института так объясняет свою позицию: «Сохранение этих памятников является следствием незавершенности в Польше преобразований начала 1990-х. Это была роковая ошибка, которая уже много лет дает топливо, используемое в пропаганде и провокациях, нацеленных против нашей родины».
Как это можно расценить? Только как цинизм, кощунство.
Интересно, что было бы с польским городом Краков, который гитлеровцы собирались стереть с лица земли, если бы не подвиг группы советских разведчиков, о котором рассказано в нашем фильме «Майор Вихрь»? Существовал бы Краков, если бы не войска Маршала Советского Союза И.С.Конева, которого потомки жителей спасенного им от разрушений города «отблагодарили» весьма своеобразно. Улицу, названную в честь маршала-освободителя, переименовали в улицу бойцов Армии Крайовой, а памятник ему демонтировали?
При освобождении Польши во Второй мировой войне погибло более 600 тысяч советских воинов. И вот теперь сохранение памяти о них определяется как «роковая ошибка».
Осквернители памятников – современные вандалы
Да если бы только речь шла о намерениях. Число случаев осквернения советских памятников в Польше насчитывает уже десятки, если не сотни. Скажем, уже в этом году в городе Щецин был осквернен Памятник благодарности Красной Армии. Ранее в сентябре прошлого года в этом же городе были похищены звезды с пяти надгробий на участке коммунального кладбища, где покоятся свыше трех тысяч советских воинов.
Вообще Польша лидирует в Европе по числу случаев антироссийского вандализма.
Между прочим, между Республикой Польша и Российской Федерацией заключен Договор о дружественном добрососедском сотрудничестве от 22 мая 1992 г., в котором стороны дали четкие обязательства по охране памятников, являющихся объектом уважения и памяти граждан одной из сторон. Но Варшава отвечает на все наши заявления по поводу надругательств над памятниками и монументами, так сказать, по-польски – этот договор, мол, не имеет никакого отношения к памятникам.
Ладно, допустим, наши памятники в Польше оскверняют, как говорится, в частном порядке отдельные вандалы, у которых от русофобии «крыша поехала». Но в случае с инициативой пана Каминьского мы имеем дело уже с институтом, который существует и функционирует на основании государственного закона. Институт занимается поиском и накоплением фактов преступлений против польского народа – когда бы и где бы они ни случались. В сферу его внимания входят, конечно, и преступления, совершенные фашистами, и другие, но главный объект – конечно же, царская Россия, СССР и РФ. Вот тут полет фантазии сотрудников института просто неудержим – они рожают одну безумную инициативу за другой. И самое интересное, многое из русофобских наработок института становятся инструментами внешней политики Польши, особенно в части взаимоотношений с Россией.
Поэтому и в случае с инициативой пана Каминьского непонятно, чего ждать – или это просто сотрясение воздуха, которое произвел неизлечимый русофоб, или же «пробный шар», которым решили проверить Россию на прочность ее позиции и готовность не только к словам, но и к действиям.
Слов с нашей стороны достаточно. На каждое польское русофобское действие четко следует российское мидовское или парламентское заявление. Например, в конце прошлого года Госдума приняла заявление о недопустимости осквернения захоронений советских воинов в Польше и призвала польский Сейм положить конец «войне памятников». Сейчас на инициативу Института национальной памяти Польши российский МИД ответил гневной нотой, в которой назвал планы польских властей «неприкрытым цинизмом». А Васька слушает, да ест.
Нет, конечно, и впредь надо отвечать на любое недружественное проявление соседей на вербальном уровне – заявлять, осуждать, призывать. Но этого мало.
Польша не хочет признавать Тухоль, а мы могли бы пересмотреть Катынь
У нас, скажем, есть Российское военно-историческое общество, которое занимается объектами военно-исторического наследия и в целом военной историей России. И почему бы этой организации не заняться поисками и накоплением фактов преступлений по отношению к россиянам вообще, и к солдатам царской и советской армий в частности. Вытащить на свет, например, полузабытую сегодня советско-польскую войну 1919—1921 гг., которая унесла десятки тысяч жизней наших соотечественников, причем погибли они не только на полях сражений.
После завершения войны, которую советская Россия проиграла, в польском плену оказалось огромное количество наших солдат и командиров. Польские исследователи указывают цифру 110 тысяч. Наши историки говорят о 130 и более тысячах. Еще большие расхождения польская и российская стороны демонстрируют в оценке количества погибших российских военнопленных в лагерях на территории Польши, куда они были помещены. Так, польские специалисты настаивают на цифре 16-18 тысяч. Наши утверждают, что эти цифры кардинально занижены, и речь идет о 60-80 тысячах гражданах советской России, не вернувшихся на родину из польских лагерей.
Если о количестве пленных и погибших историки еще могут спорить, то о судьбе этих несчастных, помещенных в концлагеря в Стшалкове, Тухоли, Барановичах и ряде других (исследователи насчитывают 12 таких лагерей), двух мнений быть просто не может. Она была поистине ужасна – и это зафиксировано множеством документов той поры. Только в одном из лагерей в Тухоли в результате бесчеловечных условий содержания погибло около 22 тысяч военнопленных.
Русские военнопленные в концлагере Тухоль
В Польше же до сих пор не признают вины за гибель красноармейцев. Ни в одном из лагерей нет памятника погибшим.
Подняв эту тему, ее можно было бы вывести на уровень межгосударственных отношений, включив в политическую повестку взаимоотношений РП и РФ. Почему бы и нет? Ведь удалось что-то подобное сделать Польше в отношении Катыни. И поляки добились таки своего – Госдума приняла постановление, где вина за расстрел польских военнопленных в Катыни возлагалась на Сталина и его приближенных.
Между тем, далеко не все российские эксперты считают, что виноват в преступлении именно Советский Союз. Наше решение о причастности к катыньской трагедии было сделано на основании тех документов, которые были найдены и обнародованы к тому времени. Кстати говоря, их подлинность вызывает сомнение у многих специалистов. Так вот, почему бы не инициировать следующий виток расследования катыньской трагедии? А до завершения расследования перенести памятники мемориала в Катыни в какой-нибудь музей, а само кладбище, не трогая ни в коем случае могил, перевести в разряд гражданских?
Причем, поиск дополнительных документов по Катыни сделать перманентным: найдем что-то – прекрасно, не обнаружим – не страшно. Тут надо брать пример с соседей, которых вообще не интересует правда, в том числе историческая, если речь идет о политической выгоде, как ее понимают в Польше.
Вот, например, в середине марта глава Минобороны Польши Антони Мацеревич публично назвал крушение самолета Л. Качиньского под Смоленском в апреле 2010 г. (кроме президента и его супруги, погибли также 87 польских политиков, военачальников и религиозных деятелей) «террористическим актом», косвенно обвинив Россию в авиакатастрофе. А чуть позже Министерство юстиции Польши заявило об учреждении новой комиссии по расследованию авиакатастрофы под Смоленском, в которую вошли «опытные прокуроры со всей страны».
Польшу надо брать за живое – за кошелек
Польше глубоко безразличны аргументы России, ее заявления о бездоказательности и надуманности таких заявлений, указаний на то, что доступная информация о ходе расследования катастрофы находится «в публичной плоскости». Все это Польше, как говорится, «фиолетово».
А вот когда мы однажды взяли Польшу за кошелек, она отреагировала весьма болезненно. Когда мы отказались от поставок польских яблок, в Польше поднялся вопль, какой испускает кот, когда ему прищемили хвост. Вполне себе живая и адекватная реакция. С учетом этого, может быть, стоит повнимательнее посмотреть на наши торгово-экономические взаимоотношения: все ли нас в них устраивает, нет ли где ущерба собственным интересам?
Главное во взаимоотношениях стран - взаимопонимание и взаимное уважение. Если же одна из сторон никак не хочет смириться с этой азбучной истиной, ей терпеливо и вдумчиво, чтобы до самого нутра дошло, надо это объяснять. Чтобы Ваське, который слушает, да ест, не все масленица была, а великий пост для него наступил.
