Дмитрий Катин: Главный вопрос нового президентского срока

Сравнивая коммунистическую идею с идеей христианства, Владимир Путин не открыл Америки, заявив, что «свобода, братство, равенство, справедливость – это все заложено в Священном писании, это все там есть», а Кодекс строителя коммунизма – «это сублимация, примитивная выдержка из Библии». 

О том, что истоки русского коммунизма следует искать в христианском мировоззрении, писал еще Николай Бердяев – весьма уважаемый в среде сегодняшних единороссов философ. И не случайно поэт-провидец Александр Блок завершил свою поэму «Двенадцать» словами: 

В белом венчике из роз –

Впереди – Исус Христос. 

Парадокс содержится в том, что первые коммунисты в стремлении создать нового человека утверждали, что являются противниками «христианской, евангельской морали, морали любви, жалости, сострадания». Истребление священников, разрушение церквей, отказ от библейских начал – все это характерно для революционного периода в насаждении коммунистических ценностей. 

Однако по мере того, как новое общество развивалось и крепло, происходил процесс утверждения, по сути, тех же моральных принципов, от которых вроде бы яростно отказались основоположники. И те заповеди, которые провозгласил Иисус Христос, не только не противоречили сформировавшейся к середине 20 века морали, но во многом стали ее опорой. 

«Почитай отца своего и мать свою; не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лги: не произноси ложного свидетельства на ближнего своего; не желай дома ближнего своего: не желай жены ближнего своего» – достаточно обратиться хотя бы к литературе и кинематографу советского периода, чтобы понять – эти библейские принципы прочно утвердились в обществе, причем не декларативным, а естественным путем. Для советских людей все эти принципы были абсолютно понятны, единственно возможны. То есть ничто не противоречило им в официальной идеологии, ничто не вызывало идиосинкразии. И не просто так великий советский философ Александр Зиновьев называл себя "православным атеистом". 

"По сути ничего нового тогдашняя власть не придумала. Она просто приспособила под свою идеологию то, что человечество давно уже изобрело", – справедливо подчеркнул Владимир Путин. 

Но хотелось бы в этой связи робко спросить – а какую идеологию приспособила под себя сегодняшняя власть? 

Провозглашать ведь мало – нужно и самим следовать провозглашенному. Скажите, многие ли сегодня могут воскликнуть вслед за незабвенным Фигаро из старой пьесы Бомарше: «Но так как все вокруг меня хапали, а честности требовали от меня одного, то пришлось погибать вторично»? Если таких немного, то все в порядке, и мы недалеко ушли от коммунистической (читай: христианской) морали. А если много? 

В том, что хороший человек Владимир Владимирович и в работе, и в личной жизни искренне следует христианским заповедям, у меня, например, не вызывает сомнений. Но в то, что тех же принципов придерживается все его окружение, признаться, поверить уже как-то трудновато. И не только мне, господа-товарищи, но, уверяю вас, очень и очень многим нашим с вами соотечественникам. 

Вслушайтесь: «Почитай отца своего и мать свою; не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лги; будь справедлив к тем, кто слабее тебя; не произноси ложного свидетельства на ближнего своего; не желай дома ближнего своего: не желай жены ближнего своего». А теперь загляните в себя и скажите – считаете ли вы, что это есть абсолютная мораль сегодняшнего дня? 

И если коммунистическая идеология равняется идеологии христианской, то отчего же тогда мы ушли от нее так далеко? Ведь, по этой логике, отказавшись от коммунизма, мы отказались и от христианства? 

Я не о церквях и службах – с этим у нас, слава Богу, проблем сегодня нет. Я – о сути. 

Дмитрий Катин, Агентство СЗК